— Вы автор и куратор Международного культурного проекта «100×100 Art». Часть коллекции хранится в музее современной истории России в Фонде «Стекло и керамика», коллекция признана историко-культурной ценностью РФ. Какие основные ценности Вы вынесли из этого проекта?
— Этот проект создавался как манифест хрупкости человеческой жизни, истории и неумолимого стремления человека к достижениям — подчас разрушительным. В первой части проекта были созданы 100 уникальных тарелок, посвящённых 100-летию Октябрьской революции. Важно отметить, что половина участников этого проекта — зарубежные авторы, чьими глазами мы постарались посмотреть на нашу историю. Вторая часть проекта, представленная в 2020 году, была посвящена не только революции, а всей истории XX века, где художники размышляли о том, какие события XX века изменили ход истории и развития человечества. Многие авторы, сделав изображения, сопроводили их своими текстами, размышлениями. И, делая экспозицию в музее, я сознательно отделила высказывания от самих авторских произведений, создавая бесконечную череду ассоциаций, вызванных то текстом, то изображением. Это очень эмоциональный проект. Проект, которым невозможно обмануть. Потому что чувства — это всегда искренне. И здесь мы не навязывали зрителям никакой идеологии или суждений, а, наоборот, создавая вербальные и визуальные образы, приглашали посетителей пережить через чувствование и эмоции то, что они видят. Поэтому абсолютно каждый посетивший выставку человек ушёл со своей собственной трактовкой увиденного.
Я уверена, что искусством мы можем назвать только те явления, которые заставляют нас думать, размышлять, побуждают чувствовать. Если у человека не остаётся никакого послевкусия, рефлексии после посещения выставки, то это пустышка. Жизнь человека коротка — в масштабах человеческой истории. Только искусство может претендовать на звание фундаментальной базы развития человечества. Без культуры нет будущего. Искусство — это то, что отражает нашу культуру, как зеркало.
Хочу только сказать, что в 2020 году пандемия помешала нам продлить проект и провести его по всей территории РФ. Сейчас я вынашиваю планы завершить проект третьим актом и показать его всей России.
— Вы очень любите деревянную архитектуру и мечтаете возродить деревянное русское зодчество. Как Вы вносите свой вклад в этом направлении?
— Что может сделать архитектор в этой области? Проектировать и строить! В наших проектах (сейчас речь идёт о непосредственной профессиональной деятельности — архитектуре) мы стараемся следовать традициям русского деревянного зодчества, создавая индивидуальные, оригинальные проекты для наших заказчиков. В настоящий момент наша команда, которая большую часть своей жизни посвятила загородному и деревянному строительству, работает над созданием и выводом на рынок нового бренда, объединяющего традиции и культуру русского деревянного зодчества, современные технологии, инновации и, конечно, весь наш имеющийся опыт в этом вопросе. Отдельным направлением нашей деятельности мы видим проекты по сохранению, переосмыслению и реконструкции наследия русского северного деревянного зодчества. Этим вопросом обеспокоены многие мои коллеги из научно-преподательской сферы, проводятся исследования в этой области, защищаются диссертации. Весь этот опыт мы намерены аккумулировать в нашей работе.
— У вас большое количество наград, дипломов и благодарственных писем. Какую считаете самой ценной для себя?
— Ещё не полученную. В нашей профессии нет предела для профессионального роста. Безусловно, признание профессионального сообщества очень важно, но снискать народную любовь, как заслуженному артисту, архитектору при жизни, пожалуй, невозможно. Многие люди вообще не понимают, чем мы занимаемся и почему нам платят хорошие гонорары.
Наверное, наибольшую ценность для меня имеют мои первые награды Союза архитекторов, открывшие мне дорогу в этот удивительный и непростой мир. В своё время мы с моим братом Петром Сафиуллиным были единственными представителями нашего архитектурного и дизайн-сообществ на международных выставках, посвящённых туристическому и гостиничному бизнесу, проводимых в Италии. И мы первые — ещё в 1998 и 1999 годах, в составе нашей первой творческой студии, вместе с Ренатом Поляковым — стали участниками всемирно известной выставки дизайна Salone del Mobile в Милане, называемой теперь iSaloni.
Признание созданной мною коллекции «100×100 Art» историко-культурной ценностью РФ, безусловно, очень важно, но это лишь доказывает то, что нельзя останавливаться на достигнутом, надо двигаться вперёд.
— У вас уже был бизнес в вашей профессиональной сфере. Каким бизнесом Вы бы хотели заниматься в ближайшем будущем? Кем будут ваши заказчики?
— Если говорить о профессии как о бизнесе, то это прежде всего сфера профессиональных интересов, определяемая мало понятным термином «дизайн среды». Это направление, рождённое на стыке архитектуры, технической эстетики, искусства и философии. Это то, что во многом определяет наше сознание, потому как его определяет та самая среда. Сейчас этот вопрос как нельзя остро стоит на повестке. Кто мы, откуда и куда мы идём? Нашим городам нужна красивая и комфортная среда, среда, определяющая нашу идентичность, имеющая особые культурные и дизайн-коды, носящие в себе наши традиции, многовековые знания, особенности местности.
Развивая внутренний туризм, мы должны не забывать о том, что у каждого города, каждого региона есть свои особенности, уникальные и неповторимые. Этим многообразием и интересна наша необъятная матушка-Россия. Разрабатывая проекты рекреаций, мы прежде всего опираемся на это смысловое многообразие.
Кто наши заказчики? Это и администрации городов и регионов, и частные инвесторы, которые вкладывают деньги в развитие туристической инфраструктуры или разрабатывающие свои экологические проекты, в том числе связанные с индивидуальным строительством. Мы открыты для сотрудничества по всем направлениям и можем удовлетворить любой, самый взыскательный запрос — и опыта, и знаний у команды достаточно.